Spirit of the Desert

[Пекарь Стас]

[Пекарь Стас]

[Пекарь Стас]

[Пекарь Стас]

phpBB [video]

Армейская мудрость гласит — береги своего сержанта. Сержант твой отец, ангел-хранитель и господь Бог в одном лице. Именно от него зависит как выполнение задачи, что есть дело второстепенное, так и выживаемость взвода, что хороший командир видит для себя задачей первоочередной.

Моим взводным был Джонни Ндвандза по прозвищу "Элис" — черный колосс, африканский дикарь, чьи родители бежали из ЮАР, спасаясь от апартеида. Элис на редкость крутой хряк, солёней некуда, на момент моего прибытия в Нам пребывал в говне уже более полутора лет. Каски он не носил, обматывая голову косынкой из куска зеленого парашютного шелка, чтоб на лицо не стекал пот. Во время полевых выходов на нем красовался жилет из шкуры бенгальского тигра, которого он похерил как-то ночью на высоте 881. На шее ожерелье из вудуистских костей – куриных косточек из Нового Орлеана. Он сам прозвал себя "Элис", в честь своей любимой пластинки – "Ресторан Элис" Арло Гатри.

Ковбой называет его "Черным корсаром", потому что в левом ухе Элис носит золотое кольцо. А Скотомудила зовет его "Туз пик", потому что Элис вставляет карты из покерной колоды в зубы официально засчитанных убитых им солдат противника. Я же предпочитаю называть его "Джангл Банни", чтобы лишний раз позадирать Элис, который отличается не на шутку зверским нравом.

Через плечо у него перекинута синяя холщовая хозяйственная сумка. Синяя холщовая хозяйственная сумка набита гуковскими ногами, которые страшно воняют. Элис коллекционирует солдат противника, сначала он их убивает, а потом отрубает им ступни. Будучи потомком народа зулу, он свято верует в защиту, которую даруют ему от этих ритуалов Духи Пустыни. Понятия не имею как ему помогали в джунглях Духи Пустыни, но на этом моменте и завязалась наша дружба. Валяясь в густой, чавкающей, отвратительно воняющей вьетнамской грязи, мы могли часами напролёт под аккомпанемент назойливо стучащего по нам дождя спорить чьи Духи круче — зулусские или шайенские. Элис видел во мне родственную душу, поскольку во всём взводе только я мог уразуметь его стойкую убеждённость в защите, дарованной Высшими Силами. Салаги же видели в нём обезумевшего дикаря, особенно когда лицезрели воочию омерзительный ритуал — как Элис нагибался и двумя ударами мачете отрубал ступни поверженным им ВиСи. Он поднимал каждую ступню за большой палец и опускал в свою синюю хозяйственную сумку.

"Этот гук крутой чувак был. Номер один! Много волшебной силы!" — говаривал Элис, улыбаясь своими крупными белыми зубами в сторону салаг, зеленеющих от подступающей к горлу пищи.

Многих от увиденного рвало на месте, но они не могли отрицать очевидного — взводный сержант обладал огромным опытом и поистине звериным чутьём на оставленные гуками засады. Вернемся ли мы назад, зависело от быстроты реакции и сообразительности человека, выступающего в роли приманки для снайперов. Глаза Элис умели замечать зеленые жильные растяжки, усики "Попрыгуньи Бетти", крохотные толкатели, рыхлую почву, раздавленные ногами растения, человеческие следы, брошенные обрывки оберточной бумаги и даже пресловутые ямы-ловушки с заостренными бамбуковыми кольями на дне. Уши Элис могли уловить необычное затишье, слабое бряцанье снаряжения, шлепок мины, выбрасываемой из минометной трубы, или клацанье досылаемого затвора. Элис знал любимые уловки противника: где он предпочитает устраивать засады, где обычно прячутся снайперы. Элис знакомы сигналы, которые противник оставляет для своих друзей – лоскуты черной материи, треугольники из бамбуковых палок, особым образом уложенные камни.

Наш взводный сержант глубоко постиг душу хитроумного народца, привыкшего бороться за выживание в этом темном лесу – стойких бойцов, непривычно крохотных призраков с железным стержнем внутри, бронзовыми яйцами, невыразимым мужеством и полным отсутствием совести. Это на вид они маленькие, но дрались в полный рост, и пули их были не меньше наших.

Ходят слухи, что многие из тех морпехов, что по своей воле становятся в голову колонны, подсознательно желают умереть. Некоторые хотят почувствовать себя героями, ну, а если ты весь выход прошел в голове, да еще и жив остался – ты и в самом деле герой. Некоторые ребята сами себе охреневали до такой степени, что им уже было наплевать и на то, что они сами творили, и что с ними вытворяли. Но Элис ходил в голове, потому что балдел от того, что он был в центре внимания. "Само собой, страшно, – сказал он мне однажды, когда мы выкурили где-то по тонне дури на каждого. – Но я стараюсь этого не показывать". Элис были нужны именно такие моменты, когда он имел возможность заглянуть туда, что он сам называл "по ту сторону".

Наши тёмные делишки стартовали в день, когда мы прищучили группу арвинов, тащивших где-то взятый мешок с героином-сырцом. На тот момент многие морпехи уже давно потеряли стойкость духа, и даже малолетние гукские шлюхи, готовые отдаться тебе за пару баксов, не служили хоть сколь-нибудь вменяемым утешением. Секс сбрасывал напряжение тела, но это было не то, ведь война глубоко искалечила солдатские души. Любое мало-мальски серьёзное ранение развязывало руки санитарам для уколов морфия. Разумеется, большинство солдат подсаживались едва ли не с первого ширева, и никакие надписи "М", щедро рисуемые медиками на лбах раненых перманентными маркерами, не могли перебить жгучую ломку, которая вздымалась вверх по венам, словно голодный термит, без устали стачивающий остовы недавно построенного дома.

Начальство давным-давно забило на курение травки, и одинаково огромный болт был забит и на ширялово в окопах. Всё, что волновало штабных крыс, так это соблюдение предписаний, а караульный, глядящий мутными от опиума глазами в сторону джунглей, где его поджидали такие же наркозависимые Чарли, совершенно их не заботил, если не спал на посту. Солдатам нужно было лекарство — и мы его им предоставляли. Понимали ли мы, что тем самым медленно и планомерно убиваем людей? Лишь отчасти. В такие моменты мне всегда вспоминается убеждённый трезвенник Спотыкашка Стьюи, который был у нас главным до суперхряка Стока. Спотыкашка Стьюи был реально нервный, понял? Очень нервный. Объясняю – он нервный был. Этот чувак расслаблялся только когда ручные гранаты бросал. Постоянно все вокруг гранатами усеивал. Потом начал держаться за них вплоть до последней секунды. Ну и вот, однажды Спотыкашка Стьюи вытащил кольцо и больше ничего делать не стал, просто уставился и смотрел, смотрел и смотрел на зеленое яйцо в руке..

---

---

Элис всегда повторял — люди делятся на молотки и гвозди, и ты сам должен выбрать кем ты станешь. Он повторял эту фразу, услышанную от его отца, по десять раз на дню, быть может, именно из-за этого в Миру он стал строителем, несмотря на то, что в Наме он без моей помощи не мог подписать даже свою собственную фотографию. Он с усердием муравья осваивал столярное ремесло, оттачивая свои навыки день за днём — быстрее чем гук рисом серанёт, в начале восьмидесятых окончив колледж по соответствующей специальности, а ныне владеет крошечной строительной фирмой, куда набирает преимущественно чернокожих из неблагополучных семей. Может показаться, что мой взводный сержант напрочь забыл все зверства Нама, учинённые нами и в отношении нас, но это не так. Мы видимся с ним ежегодно, в День ветеранов, и каждый раз, заглядывая в его антрацитовые глаза я вижу именно это — взгляд на две тысячи ярдов. Он никогда не говорит о том, приходят ли к нему во снах Духи павших, но за время, проведённое в Наме, я научился понимать его безо всяких слов. Его тело покинуло командировку в непроходимых джунглях, будучи погруженным в чрево ганшипа — железной хищной птицы, но его Дух навечно остался там, среди разорванных на зловонно гниющие куски мёртвых людей. "No Marine left behind" — для Элис это не просто слова, он действительно забрал с собой всех погибших в Наме морпехов из своего взвода, пусть даже и их Духи ныне обитают лишь у него в голове. Спустя столько лет он всё ещё помнит поимённо каждого из вверенных ему правительством морпеха, так или иначе не дожившего до конца своей командировки. Старина Элис постоянно твердил салагам, что им не положено умирать, ведь сейчас они представляют собой государственное имущество. Столько лет прошло — а всё это словно вчера случилось..

Война — это полное дерьмо. Номер десять тысяч. Берегите своего сержанта, берегите любой ценой.

[old sgt]

[old sgt]

[old sgt]

[old sgt]

Подобно ни разу не рожавшей женщине, мужчина, который не глядел смерти в лицо и не нес смерти другим, всю свою жизнь будет ощущать некоторую неполноценность. Ветеранов, побывавших в боях, совершенно озадачивает и обескураживает поведение незнакомых им людей, которые затевают драки с ветеранами в барах, дабы доказать свою крутизну. Мачо на гражданке завидуют ветеранам - тому, что сами ветераны, или хотя бы некоторые из них, с преогромным удовольствием отдали бы другим или просто выбросили - дурные воспоминания, например, или ногу пластмассовую.
Ветераны быстро начинают понимать, что фантазиям тех, кому не терпится стать героями и реалиям военного опыта - тому, что приобретаешь ненадолго и тому, что теряешь навсегда – не суждено совпасть никогда. Как говорят в Испании, правду знает тот и только тот, кто дерется с быком.

[Пекарь Стас]

[Пекарь Стас]

phpBB [video]

[Пекарь Стас]

phpBB [video]

[Пекарь Стас]

[Пекарь Стас]

phpBB [video]

[Пекарь Стас]

[Пекарь Стас]

phpBB [video]

[Пекарь Стас]

phpBB [video]

[Пекарь Стас]

[Пекарь Стас]

phpBB [video]

[Пекарь Стас]

[Пекарь Стас]